21 июня 1944 года. Этот день навсегда вошёл в историю Присвирья как памятная дата – День Свирской Победы. Это праздник не только Лодейного Поля, это особый день для всех жителей Ленинградской области и даже России. Свидетелей тех далёких и страшных событий практически не осталось, но жив последний солдат той войны – Анатолий Павлович Щербаков. Он – бывший командир взвода разведки 239-го гвардейского артполка 98-й Свирской Краснознамённой ордена Кутузова воздушно-десантной дивизии, полковник в отставке. 20 апреля ему исполнилось 97 лет.
Курсант Щербаков, 1943 год
СПРАВКА
Анатолий Павлович Щербаков родился 20 апреля 1925 года. Вырос на берегу сибирской реки Иртыш. Трудное детство прошло в глухой деревне Максимовке. Время было тяжёлое. Не прошла стороной беда и семью Щербаковых. Отца объявили врагом народа и забрали. Анатолий Павлович запомнил отца как человека исключительной порядочности, интеллигентного, сдержанного. Павел Яковлевич воевал на фронтах Первой мировой, награждён тремя Георгиевскими крестами и двумя медалями «За храбрость».
Большую роль в становлении его как человека, сыграла школа. Анатолий Павлович до сих пор с благоговением вспоминает своих учителей, которые приобщали деревенских мальчишек и девчонок к кладезю человеческого познания и дали путёвку в жизнь. Анатолий Павлович любил учиться. Ему за хорошую учёбу в школе выдали ботинки. Много планов он строил после окончания школы, но не успел – началась война.
21 июня в этом году рота почётного караула Лодейнопольской школы № 3 с педагогами встречали дорогого гостя из Курска, ветерана Великой Отечественной войны, участника боёв на Свири. Он сошёл с перрона под громкие овации и аплодисменты школьников. Трогательная встреча не обошлась без слёз. Анатолию Павловичу в знак признательности молодёжь подарила цветы, а он в ответ рассказал историю своей военной юности. Эту историю услышала и я. Делюсь ею с вами, дорогие читатели.
Красивый, высокий, серьёзный, с военной выправкой и гордо поднятой головой, хоть из-за болезни ног и передвигается на инвалидной коляске, сойдя с поезда, первым делом ринулся к молодёжи. Обнимал школьников, что-то тихо спрашивал… Возможно, он видел в них себя… Ведь ребята, встречавшие ветерана, были ненамного младше его, когда началась война.
«Мне было всего 16 лет. Как многие сверстники, я приписал себе годы и отправился на фронт. Окончил полковую школу сержантов, и в ноябре в составе 230-го отдельного лыжного батальона нас отправили под Москву. Первое ранение я получил в марте 1942-го. Мне не было ещё и полных 17 лет. Осколок от мины попал в плечо. Только через 40 лет в госпитале врачи его вынули…» – вспоминает ветеран.
«Меня выписали в начале мая, и до сборного пункта я добирался по лужам в зимнем обмундировании – телогрейке, шапке, ватных штанах и валенках. Потом я стал командиром отделения ПТР 255-го отдельного истребительного противотанкового дивизиона. В марте 1943 года сменил курсантские погоны на офицерские и получил назначение командиром взвода разведки 239-го артиллерийского полка 98-й гвардейской дивизии 37- го гвардейского стрелкового корпуса. Так в июне 1943 года я попал в Лодейное Поле», – рассказывает Анатолий Павлович.
После этих слов повисла пауза. Потом Анатолий Щербаков продолжил свой рассказ: «На этой земле, на Свири, прошла моя боевая молодость. Эти места мне никогда не забыть. Я, можно сказать, душой прилип к этому месту».
Голос боевого ветерана стал дрожать: «Всегда, когда я приезжаю в Лодейное Поле, мне поскорее хочется попасть на железнодорожный мост. С него хорошо видно мыс на левом берегу Свири – именно там базировался мой наблюдательный пункт. Там я и был во время артподготовки, наблюдал всю эту страшную картину».
Я закрываю глаза, слышу шум воды, и память переносит меня в жаркий июнь 1944 года: страшный грохот, земля дрожит, вместе с ней у меня трясутся все поджилки…» – еле слышно рассказывает Анатолий Павлович.
Я задала несколько уточняющих вопросов, но он, будто не услышав меня, продолжал: «Врага бомбила артиллерия 7-й армии, артиллерия нашего корпуса, и, кроме того, на помощь пришла ещё артиллерийская дивизия главного командования АРГК большого калибра. Мне казалось, что в одну минуту на землю падают сотни снарядов одновременно. Наблюдая с левого берега за происходящим, я не видел отдельных взрывов, всё смешалось и превратилось в единое месиво. Было ощущение, что какая-то невидимая сила с небес поднимает землю кверху, а потом она рассыпается в разные стороны…»
Ветеран Щербаков, находившийся рядом со мной, в тот момент представился мне глыбой – столько силы и мужества было в его лице, в глазах. Огромные кулаки были сжаты, заиграли желваки на скулах. Его голос становился громче: «Вот мы тогда показали захватчикам! Они бежали с нашей земли как псы…»
«Мама, мама, мамочка…»
Снова повисла тишина. Ветеран расслабился и обратил взгляд в небо: «Никогда не забуду, как держал за руку раненых в их последние минуты жизни. Вот я вижу, что бойцы умирают, раны смертельны, а я говорю им: дружочки, потерпите ради бога! Скоро машина подъедет и увезёт вас в госпиталь. Уговариваю: терпите, вы справитесь и будете жить. В эти минуты я сам невольно в это верил, а парни умирали один за другим...
Самое горькое воспоминание тех дней даже не страх, а момент, когда умирающий боец говорит свои последние слова. Эти слова у всех тогда были одинаковыми: «Мама, мама, мамочка…» Говорили они это потому, что у них кроме мамы никого и не было. Всем им было, как и мне, 19 лет. Всю жизнь нам искалечила война…» – с горечью продолжал свой рассказ Анатолий Павлович.
«Сейчас я часто думаю, что, если бы не погибли мои фронтовые товарищи, они так же, как и я, приезжали бы на берега Свири в юбилейные даты. Были бы у них дети, внуки… Они выполнили свой долг перед Родиной, и я приезжаю сюда именно ради них…» – рассуждает ветеран.
На мой глупый вопрос: а что, если не приезжать, не терзать сердце, он ответил с недоумением: «Ну уж нет. После войны в 1946 году наш военный совет 37-го гвардейского корпуса принял решение – каждые пять лет посещать Лодейное Поле, места наших боёв. И, начиная с 1949 года, я сюда приезжаю. С каждой пятилеткой нас становилось всё меньше. Поначалу организаторы празднования юбилеев Свирской Победы не знали, где нас размещать, где спать положить. А мы им говорили: не надо нам коек, нам нужны были только встречи да горячительное. Двое суток мы выдерживали безо всякого сна», – смеясь, рассказывает Щербаков.
Клятва
«В 2014 году я приехал в Лодейное Поле на юбилей Свирской Победы, выступал на митинге и был уже практически один. Вот уже тогда мне стало больно и грустно. И сегодня я один. А сердце зовёт сюда… Мы ведь с товарищами клялись, что даже если кто-то один из нас останется в живых – тот должен приехать. Я, даже если ходить не смогу, приползу сюда и отдам должное всем погибшим ребятам. До конца жизни буду верен этой клятве», – рассказывает ветеран.
«Я уже практически ходить не могу, у меня отказали ноги, но, если представить, что я не приехал бы на Свирскую Победу – отчасти мою личную победу – я не знаю, что бы со мной случилось дома. Я бы, наверное, сошёл с ума. В этом году, после пандемии, решил приехать, не дожидаясь юбилейной даты», – уточнил Анатолий Павлович.
Пристально глядя на меня, он разоткровенничался: «Я ведь, Танюша, плакать не умею. Командую полжизни, все меня слушают. А тут, на Свири, слёзы сами текут…»
Вкусные сухари
«Я живой остался, а должен быть погибнуть. Голодные мы все были, уставшие, но не сдавались. С продовольствием были проблемы. Давали нам по одному сухарю и брикет пшённой каши со словами: «Это вам на сутки». В гимнастёрку, бывало, засунешь этот сухарь, и он греет душу – испытываешь удовольствие от мысли, что придёт время, и я его съем», – вспоминает Анатолий Павлович.
«Но мы так просто сухари не ели. Помню, водой его смочишь – он разбухнет, становится большим, и сразу ощущение такое, что у тебя много хлеба. И как же это было вкусно! Уж точно вкуснее всех деликатесов, до сих пор этот вкус помню…» – с улыбкой рассказывает ветеран.
Победа
После легендарного форсирования Свири Анатолий Щербаков воевал на Карельском фронте, вместе с пехотой прошёл 230 километров по карельской земле и болотам. Победу он встретил в Венгрии, в госпитале под Будапештом. «Лежим в палате и слышим – стрельба началась. Я подумал, что немецкий десант к нам прорвался. Мы с товарищами были раненые, еле передвигались, поэтому послали одного шустрого парнишку на разведку. Он через несколько минут прибегает и кричит: «Война закончилась!» – с улыбкой делится воспоминаниями ветеран.
«Мы стали кричать «ура!», целоваться, обниматься. Все вышли в общую комнату – кто-то прикатил бочку вина, и начался праздник. Все радовались, что остались живы. В те минуты с нас как будто свалились тяжёлые оковы. Четыре года за нами по пятам ходила смерть, но мы победили, – говорит Анатолий Павлович. – Война закончилась, а я ещё месяца два при передвижениях озирался. Всё казалось, что сейчас снаряд засвистит, и думал: куда прятаться? Потом отгонял дурные мысли и думал про себя: вот дурак, война-то закончилась…»
Анатолий Павлович Щербаков имеет множество наград, среди которых орден Отечественной войны I степени, два ордена Красной Звезды, медали «За отвагу» и «За боевые заслуги». Для всех нас он – фигура легендарная. Его знают, уважают и всегда ждут в Присвирье. Последний солдат Свирской Победы – наш герой и настоящий победитель.
Татьяна ДОГАДИНА
Фото Александра КОСТИНА и из архива А. П. ЩЕРБАКОВА
КОВАЛЁВА Алла Фёдоровна
(81365) 2-45-70
187780, Ленинградская область,
г. Подпорожье, ул. Исакова, д. 3
