Евдокия Илларионовна Назарова: две судьбы – два имени одной разведчицы

Детство у реки Тукша

Моя бабушка Евдокия Илларионовна Назарова родилась 18 февраля 1918 года в деревне Яковлевская Винницкого, ныне Подпорожского, района. Она выросла в большой и дружной семье. У родителей Иллариона Богдановича и Анны Фёдоровны были четыре дочери, Дуся была младшей. Отец трудился на земле, держал хозяйство, а мать была знатной портнихой – «обшивала» всю округу. 

Деревенская жизнь Дусе нравилась. Всё свободное время она проводила в березовой роще, у тихой реки Тукша. Училась Евдокия хорошо, особо увлекалась иностранными языками: деревенским ребятам повезло с учительницей – она была немкой по происхождению. Вечерами Дуся работала в подмастерьях у матери – сначала помогала с выкройками, потом стала принимать заказы на ремонт одежды. К ней на пошив платьев и костюмов выстраивалась очередь из жителей родной деревни, а позже стали приезжать с разных концов района.

Дуся была влюблена

Июнь 1941 года выдался жарким. Раньше прежнего зазеленела березовая роща, река Тукша обмелела от засухи. Дуся была влюблена. Вот уже несколько месяцев она встречалась с парнем с соседней улицы. Валентин каждый день признавался ей в любви, на свидания приносил полевые цветы. Дело шло к свадьбе. Но планам влюбленных не суждено было сбыться...

Прощай, берёзовая роща!

В первые дни войны Валентин ушел добровольцем на фронт. Дуся не находила себе места, она чувствовала приближение беды. Родственники – старшая сестра с мужем, которые уже несколько лет жили в Лодейном Поле – предложили девушке пойти на гособеспечение – учиться. В коротком послании, адресованном Дусе, они писали: «У нас открылась школа НКВД, готовят разведчиков.
Кормят хорошо. Приезжай, курсы длятся полгода. Глядишь, к концу учебы и война кончится». 

Дуся с болью приняла это предложение. Долго прощалась она с родными и близкими. Вечером, пока никто не видел, девушка убежала в березовую рощу. Целовала, обнимала молодые березки, просила у них сил и терпения. Утром её и ещё нескольких деревенских жителей увезли в Лодейное Поле. Дуся была зачислена на учебу в органы безопасности.

Враг наступает

Учеба была изнуряющей. Всех курсантов разделили на группы. В первый месяц днями и ночами тренировались ориентироваться на местности. Важно было приучить себя замечать мелкие детали, запоминать звуки. Будущих разведчиков долго обучали выбирать «тайники» и организовывать с их помощью передачу информации. Дуся, которая еще вчера жила обычной деревенской жизнью, с приходом войны мастерски меняла почерк, подделывала подписи, читала задом наперед и лучше всех в группе понимала и заучивала финские и немецкие фразы.

Все ученики школы были хорошо осведомлены о ситуации на фронте. Враг был совсем рядом. Уже в июле 1941 года 7-я армия отражала наступление финских войск между Ладожским и Онежским озерами. Враг рвался к Олонцу, а далее к Свири и Волхову, чтобы в районе Тихвина объединиться с немецкой армией и окружить Ленинград двойным кольцом блокады.

Новое имя – новая судьба

Осенью прошли первые экзамены. Будущие выпускники «без ничего» должны были легализоваться в указанных поселениях либо устроиться на предложенное предприятие и собрать информацию, которая была бы полезна в импровизированном штабе. В одной из деревень Лодейнопольского района Дуся, представившись далекой родственницей одного из жителей, легко узнала количество проживающих там мужчин, выведав у продавца местного магазина, сколько пачек сигарет продается за день. 

Многие задания провалили, их отсеяли. Дусю же направили в один из специальных отрядов, руководил которым Гавриил Иванович Иванов. В её судьбе наступил переломный момент. 

На первом инструктаже Иванов приказал Дусе забыть обо всем, что было ранее, и присвоил ей псевдоним – Жанна Александровна. С этого момента она откликалась только на это имя. Тут же были изменены дата и место её рождения и придумана вымышленная история новой семьи. Фамилия разведчицы осталась прежней. Все документы, напоминающие о мирной жизни, были уничтожены, а родителям в деревню было отправлено письмо, где говорилось, что их дочь находится в штрафбате. Связь с родными оборвалась...

Разведчица Жанна идёт в тыл врага

К декабрю несколько разведывательных отрядов, сформированных по линии НКВД, были переброшены в село Алёховщина, находящемся в 40 километрах от Лодейного Поля. Там, в деревнях и густых лесах, располагались различные подразделения 7-й армии Карельского фронта – находились штаб, погранполк, автомобильный батальон, полки минометный и связи, а на подступах – зенитные части и «катюши».

В период с 4 декабря 1941 года по 17 февраля 1942-го разведчица Жанна успешно справлялась с заданиями. Часто она выходила в леса под видом местной жительницы, приносила с «вылазок» ценные данные. 

В свой 24-й день рождения, 18 февраля, её и ещё четырех девушек из отряда направили на боевое задание в Тихвин. Оставив за собой несколько «закладок» с нужной информацией о боевой обстановке в тылу врага, разведчицы попали в финский плен.

В плену

Солдаты, схватившие девушек, сразу же, для устрашения, убили двух из них. Жанна, как в бреду, повторяла заученные фразы из легенды командования о том, что они подруги и заплутали в лесу, собирая хворост. Враги били девушек ногами, но те не сдались...

Разведчицы попали в пересыльный лагерь. Тут было много советских солдат, есть почти не давали. Каждый день расстреливали за побеги. Заставляли работать с утра до ночи. Финские пытки были страшны: людей раздевали, укладывали на скамейки и били с двух сторон железными прутьями. Когда жертвы теряли сознание, их обливали холодной водой и снова били...

Жанна мирилась со всеми трудностями, но не могла простить себя за то, что совершила преступление перед Родиной – сдалась в плен.

Через некоторое время молодую разведчицу, исхудавшую и измотанную голодом и тяжелым трудом, и еще несколько человек повели на ближайшую станцию, посадили в вагоны и сказали только одно: «Вы едете в Финляндию...».

Страшнее войны

Моя бабушка прошла испытания пытками и истязаниями в четырех финских тюрьмах, была контужена. От смерти её спасло умение быстро и качественно шить, а также знание финского и немецкого языков. Жанна познакомилась и сдружилась с молодой финской медсестрой по имени Тюуне. Заключенная шила и ремонтировала ей одежду, за это получала лекарства и немного еды. 

В мае 1945 года разведчицу Жанну вместе с остальными заключенными пригнали из Финляндии в Выборг. Пленников везли эшелонами, как изменников Родины – не давали общаться с посторонними, относились к ним презрительно. В вагоне Жанна при знала земляка, который рассказал, что попал в финский плен недавно. Он, пряча глаза, признался, что родителей её нет в живых, в родной деревне девушку никто не ждёт. Валентин прекратил писать родне еще в начале 1942 года, а через полгода на него пришла похоронка. Муж старшей сестры погиб в Прибалтике, все сестры находятся в эвакуации. 

Эти новости для Жанны были страшнее войны и больнее пыток. Впервые она подумала, что лучше было бы умереть...

Приказано забыть

Несколько недель в Выборге продолжались допросы бывших финских заключенных. Чудом в военных списках были найдены документы на разведчицу Жанну Александровну Назарову. Бабушку отпустили на свободу, но все военные сведения о ней были вновь уничтожены. О том, что она была в разведке, было приказано забыть…
Земляка Жанны, который напомнил ей о прошлой жизни, отправили в ГУЛАГ.

И снова другая жизнь...

Из Выборга, после восстановления документов, бабушка отправилась на север, трудилась на восстановительных работах разрушенного войной хозяйства. Там же познакомилась со своим будущим мужем, моим дедом, также участником войны – Петром Андреевичем Догадиным. Позже они переехали к нему на родину в Пензенскую область. У них родился сын, мой отец. Бабушка назвала его Валентином – так же, как свою первую любовь. 

После смерти мужа, в 1982 году, она вернулась в Подпорожье. Через некоторое время к ней переехал сын. 

Участницей войны разведчицу Жанну признали лишь в 1992 году, за пять лет до её смерти. Переписка с управлением КГБ СССР по восстановлению справедливости велась многие годы через её бывшего командира Иванова, который после войны жил в Лодейном Поле и хорошо её помнил. В 1993 году бабушка была награждена орденом Великой Отечественной войны, а в апреле 1996 года – медалью Жукова.

Не пряча слёзы

Всю свою жизнь я и все члены нашей семьи, знакомые обращались к бабушке не иначе как Жанна Александровна. Фамилию деда она не взяла, осталась Назаровой. О её настоящем имени я узнала лет в десять, случайно: к бабушке приехала подруга и стала называть её Дусей. В этот же вечер она рассказала мне свою историю, показала паспорт. В нём и других документах она числилась как Евдокия Илларионовна.

С этих пор она всё больше открывалась мне, вспоминая о плене, могла заплакать, не пряча эмоции. Много рассказов было о школе разведки – и мы уже вместе с ней подделывали подписи родителей в моём школьном дневнике. Она научила меня читать, как учили её. Часто просила ничего и никого не бояться, добиваться поставленных целей, стоять на своем. 

Перед смертью она попросила похоронить её под именем, данным на войне. 

Я часто прихожу на могилу к своему герою – моей бабушке. Под фотографией, в камне, застыл её военный псевдоним – Жанна Александровна Назарова, а прямо за оградкой выросла березка. Такая же стойкая и молодая, какой была моя любимая бабушка в годы Великой Отечественной войны.

Татьяна Догадина
Фото из семейного архива