Рубрика воспоминаний "О чём писала газета"

Выпуск газеты «Свирские огни» № 7 от 19 января 1999 года (вторник)

Отец и сын Бариновы рисуют для души

В семье подпорожских талантов стало двумя умельцами больше – отец и сын Бариновы из Вознесенья. Вероятно, их творчество видели не многие, так как они почти нигде не выставлялись. Да и, как признался мне Анатолий Кириллович Баринов – отец, рисуют они для себя, для души, для родных и друзей. Директор Вознесенского Дома культуры Н.П. Никифорова уговорила Бариновых выставить часть своих картин в фойе Дома культуры. Я смотрела на них, стараясь припомнить, где же могла видеть эти работы прежде? Оказывается, целый год картины эти и рисунки украшали коридоры классы Вознесенской школы (что на Пролетарской стороне). Среди вышивок, кружев, развешенных рядом, в просторном и светлом фойе эти картины даже и смотрятся по-другому, словно задышали ровнее и увереннее. Олег Анатольевич Баринов – сын больше пишет красками, основные его работы – пейзажи. У отца – портреты, большей частью сделанные карандашом, акварели. Супруга Анатолия Кирилловича не без гордости говорит:

- Здесь есть и мой портрет, узнали? Портрет Александра Невзорова, автопортреты разных лет…
Спрашиваю у Надежды Васильевны:

- Муж и сын где-то учились мастерству живописи?

- Да нет. Самоучки. Олегу передалось увлечение отца. Сын учился на оформителя, но поработать по специальности так и не пришлось. Кому сейчас нужны оформители? Работают временно в райпо: сын – шофером, муж – истопником.

- Увлечение-то по сегодняшним временам денег стоит. Краски, поди, дорогие? И рамки, я смотрю, у вас разные.

- Дорогие – одно. За ними надо ехать в Санкт-Петербург или Петрозаводск. А чтобы смастерить хорошие рамки, тоже надо кому-то поклониться.

Есть среди работ Анатолия Кирилловича портрет Бориса Ельцина.

- Больно уж высоко его повесили, невольно приходится голову задирать, - замечаю.

- А нельзя иначе, - говорит Надежда Васильевна. – На портрет уже покушались, испортили изображение окурком, пришлось реставрировать.

Насладившись выставкой, наблюдаю за тем, как реагируют на работы Бариновых земляки. Люди подходят к картинам, рассматривают их, делятся впечатлениями. Искусство никого не оставляет равнодушным.

Г.ГРИГОРЬЕВА

Выпуск газеты «Свирские огни» № 12 от 30 января 1999 года (суббота)

Все возрасты покорны

Наконец-то в нашем городе сделали что-то действительно стоящее для молодежи. Я имею в виду спорткомплекс «Прогресс». Мне хочется рассказать об этом катке от лица восхищенного посетителя.

Впервые на этот каток я пришла в начале декабря. Яркий свет, музыка, а главное – веселые лица, катающиеся подростков, произвели незабываемое впечатление. Я вошла в раздевалку: чисто, уютно, красивая отделка. Как это классно? Заниматься спортом, да еще в хороших условиях – двойное удовольствие.

Кататься на коньках, по-моему, любимое занятие Подпорожской молодежи. Кто-то приходит поиграть в хоккей, кто-то просто покататься, а кто-то вообще приходит пообщаться. На катке собирается целая тусовка. Здесь можно найти новых друзей, развлечься, не то, что в подъезде или подвале! Короче, хочешь пообщаться и получить удовольствие – иди на каток.

Трудно передать то чувство, которое, несмотря на многочисленные ушибы и падения, заставляет вновь встать на коньки. Я испытываю настоящий кайф, получаю сногсшибательную разрядку.

Посещают каток не только подростки, которых, безусловно, большинство, но и люди постарше. Однажды на каток пришли две замечательные бабульки, они катались наравне с молодежью. Поистине, спорту, как и любви, все возрасты покорны.

Так что, приходите и катайтесь, возможно, это как раз то самое, чего вам не хватает в жизни.
Люся.

Выпуск газеты «Свирские огни» № 108 от 16 сентября 1999 года (четверг)

«Я хочу жить»

Каждый из нас, наверное, в какой-то степени связан с больницей, начиная уже с рождения. Рождение своего я, естественно, не помню, но вот связь с Подпорожской больницей во взрослом возрасте запомнилась.

Когда мне было прямо сказано, что необходимая срочная операция, я решила: этого не может быть, это какая-то ошибка… врач-хирург был немногословен: «Подумайте, посоветуйтесь – и завтра с утра в больницу». От дум раскалывалась голова, посвящать же в свои проблемы никого не хотелось.

Утром была в больнице. Лежу в палате №5 хирургического отделения с одной мыслью: неужели отжила, неужели все так просто кончится… За окном – осень. Уныло, мрачно. На душе – не лучше. Отгоняю от себя нехорошие мысли, не хочу ни о чем думать. В палате, кроме меня, четыре человека. И все переживают, волнуются, хоть и стараются не показывать этого. Самой старшей из нас за 70, она после операции, успокаивает по-свойски: «Не бойтесь, девки, врачи хорошие, не дадут умереть». Это как-то подбадривает. Вселял надежду и доктор, хирург Лев Александрович Яковлев – энергичный, хладнокровный, общительный. На него смотрели как на Бога.

Накануне операции заволновалась. Хоть и неверующая, но спросила у коллег по палате слова какой-нибудь молитвы. Слова нашлись, но вот запомнить их, как ни старалась, не могла. А, будь что будет, решила, но все же надежду на хороший исход не теряла.

…Операционная. Холодное незнакомое помещение и много людей вокруг: врачи, медсестры… Вот тут-то нашел на меня какой-то непреодолимый страх. Самообладание улетучилось, и я закричала. Кто-то по имени остановил меня, я замолчала и торопливо стала вспоминать молитву. И надо же! Вспомнила, в самый последний момент, и быстро-быстро стала в уме читать ее: «Ангел мой, хранитель мой, спаситель мой. Спаси и сохрани меня…» мне бы только успеть дочитать ее до конца, тогда все будет хорошо: я буду жить – настроила себя. Кажется, успела и провалилась куда-то в темноту.

Проснулась в реанимации. Прохладно. Как ни силюсь, не могу открыть глаза, они почему-то не хотят открываться. «Просыпайся…», - слышу мягкий, настойчивый голос. Вижу – доктор подходит. Это он мне, сообразила, значит я жива. Хочу поблагодарить его, но не могу пошевелить ни языком, ни рукой. Ничего не могу. Доктор, видно, понял, положил руку на кровать. Мне бы только дотянуться до его руки, дотронуться до нее в знак благодарности. С трудом удалось это сделать. Какое счастье…

Через несколько дней меня перевели в общую палату, а вскоре я уже могла ходить… Каждый визит Льва Александровича вселял в меня и в больных надежду. Он по-прежнему был деловым, внимательным, не забывал и пошутить. «Я хочу жить», - как-то сказала ему во время очередного обхода. «Ну и живи себе на здоровье…», - просто ответил. У меня сразу отлегло от сердца.
Я далека от медицины. Для меня период пребывания в больнице много значил. Во-первых, я по-другому, серьёзнее, стала относиться к медицине, к ее работникам. И потом, для меня это было испытанием, борьбой… А для доктора, медработников лечение больных – это работа. Обычная работа, как и моя для меня.

Г.ЕГОРОВА
г. Подпорожье